Текстильные нити: рассказы о материнстве в работах молодой художницы

В современном художественном мире, характеризующимся возрастающей значимостью взаимодействия культур и социальных тем, молодая художница Зульфия Споварт представляет яркий пример оригинального подхода к теме деколонизации и материнства. Получившая образование в области монументальной живописи в Ташкентском художественном институте, в 2018 году она основала собственную студию.

Фото: Benjamin Deakin

Текстильные работы Зульфии представляют собой синтез ремесленного искусства Центральной Азии и современного искусства. Каждая из них передает тепло, заботу и силу материнской любви, становясь медитативным повествованием о связи времен, матерей и детей.

На последней выставке «Elly Belly», куратор которой была Анджела Попова, художница исследует тему женской идентичности посредством текстиля, традиционных мотивов и автобиографических элементов.  

Синтезируя смелые инновации с классическими приемами, она творит произведения, которые не только являются отражением ее внутреннего мира, но и поднимают тему материнства, деколонизации, эмиграции и поиск идентичности, обращаясь к собственным узбекским корням. В небольшой беседе с ELLE  O‘zbekiston художница рассказала об источниках вдохновения и о том, как она трансформирует восприятие современного искусства.

Фото: Iroda Inogamova

ELLE: Что для вас означает деколонизация в контексте вашего творчества?

Поскольку меня волнуют вопросы об идентичности, деколонизация для меня это скорее «оптика» или «взгляд внутрь». 

Это диалог от первого лица, где я задаю постоянные вопросы, которые заставляют сомневаться в навязанном ощущении мира.  

Я стремлюсь отыскивать самые глубинные корни того или иного взгляда на происходящее и переосмысливать, выбирать свой вектор.

ELLE: Есть ли конкретные исторические или культурные события, которые повлияли на вашу работу?

Я родилась на пятый день после принятия независимости моей родной страны Узбекистана. В первый год моей жизни родители оказались в условиях непреодолимой лиминальности двух культур и в открытом вдруг постколониальном мире. 

Я считывала состояние внутри себя, но никогда не понимала причины. Теперь, кажется, осознав, что формирование меня как личности пришлось на момент формирования нового социума и создает пороговое мироощущение. Именно это промежуточное состояние я и пытаюсь нащупать в процессе создания своих работ. 

Обращаясь к опыту своей мамы: в состоянии культурной вненаходимости она шила, вязала и вышивала одежду и игрушки для меня и моего брата, параллельно адаптируясь к новой жизни. В эмиграции я испытываю подобный опыт, воспитывая трех дочерей и привыкая к разрыву с опытом прошлого.

Фото: Sergey Novikov

ELLE: Что вы надеетесь донести до зрителей через свои работы о материнстве?

В первую очередь мне хочется передать не только чувство любви, не описуемое словами, но то, как мать ощущает близость маленького тела ребенка. 

Мимолетность периода, хрупкость человеческой жизни, нашу уязвимость. Это ярче всего отражается именно в детях.

В данной серии работ мои дочки  были интегрированы в процесс создания - они выступили как моделями, так и сама практика вышивания происходила во время ухода за ними.

Также важно, что контекст феминности, материнства, детства имеет свое место в искусстве, и мы можем рассказывать об этом через личный опыт. Это отказ от общепринятой картины патриархального общества, некое заявление на право существования.

ELLE: Какие материалы и техники вы предпочитаете использовать для передачи этой темы?

Материал пришел ко мне сам, естественным путем. Ранее я писала крупномасштабные полотна, что с появлением маленьких детей становится невозможным в действии. 

Также мне не хотелось отрывать себя от детей для работы или же останавливать практику. 

Я попробовала вышивание, и текстиль открылся для меня как новый мир. Это очень тактильный медиум, теплый и, так как навыки пришли ко мне от моей мамы, есть чувство, что работы принимают любые ошибки или несовершенства, как это делает мать по отношению к своему ребенку. 

Таким образом, через это доверие в диалоге с материалом, открывается спонтанность, которой я не могу достигнуть в живописи.

ELLE: Как вы используете цвет и форму, чтобы выразить материнские переживания?

Цвет и форму я выбираю интуитивно. В данной серии я использовала фотографии, где причудливый ракурс селфи должен подсказывать зрителю ощущение субъекта, нежели наблюдение за объектом. Также тема перехода и культурных традиций я выражаю через сюжеты фольклорных мотивов.

В цвете мне хотелось передать чистоту и нежность, но также культурное вмешательство в человеческую телесность. 

Фото: Benjamin Deakin

Подбор цвета ткани - это натуральное крашение природными материалами, которые создают естественные, неравномерно прокрашенные оттенки, а также винтажные, невероятно живописные отрезы, купленные на базаре Чорсу, которые были произведены в 1960-70-е годы (их тоже с теплом подбирала мама и привозила мне).